Только то, что затронет мне душу,
Только то, что взволнует мой ум,
Только то, что покой мой нарушит,
Заставляя терзаться от дум,

Только то, что приму я как муку,
Как великую мысль творца,
Как прелестного голоса звуки,
Что пленяют героев сердца,

Только то, что меня очарует,
Иль напротив разбудит во мне
И презренье, и ненависть злую,
Отвергая мещанскую жизнь в тишине
Захламлённого бытом угла,
Где и совесть давно умерла,
И ушла на задворки любовь.

В общем то, что мне сердце подскажет
И к чему возвращусь вновь и вновь,
Только это на строки и ляжет,
Разжигая мне душу, горяча мою кровь.

 

 

И опять я пьян
без вина!
И опять лишь любви
в том вина!
Той любви, что всегда
одна!
Ей воздам я в стихах
сполна!

Если даже недолго,
лишь год,
Она в сердце моём
проживёт,
А потом вдруг исчезнет,
уйдёт -
Ей сплету я венок
из од!

 

Фантазии на тему знаков Зодиака
Наиль Темирплатов
Посвящается моей супруге.

Стрелец - не всегда мужчина.
И женщины луком владеют.
Неужто по этой причине
В горах мои кости истлеют?

Вторые уж сутки за мною
В азартной погоне она.
И метит, и метит стрелою.
О, дева! Какого рожна?!

Ведь есть же полегче добыча.
Зачем тебе я - козерог?
Всё лезешь по скалам, набычась.
А если сорвёшься? Жестокий урок.

Тебе ли со мною тягаться!
Я пЕрежил столько погонь.
Готов своим рогом поклясться -
Измучаю. Лучше не тронь.

Я знаю такие отроги.
Сам чёрт не полезет туда,
Куда только мы -козероги
От барсов уводим стада.

Ещё тут бывают обвалы.
Устроить тебе камнепад?
При нём и охотник бывалый,
Кляня всё, уходит назад.

Но лезет стрелец мой упорно,
Держа на готове стрелу.
Змее уподобясь, проворно
Крутую штурмует скалу.

И сам уж я стал воноваться.
Шути-не шути, затянулась игра.
В любое мгновение может сорваться
Моя амазонка.Здесь не ждите добра.

Но вот ведь какое дело -
Привык я к лихому стрельцу.
Отважно преследует, держится смело.
Ей, право, всё это к лицу.

Вот ищет ногою опору.
В расщелину ставит её.
Прелестные ножки, нет спору.
Тут дрогнуло сердце моё.

И понял я - нету спасенья
От выстрелов девы-стрельца.
Бессильно моё сверхуменье
Пред чарами бой-удальца.

И в миг, когда звонко пропела,
Расставшись с стрелой, тетива,
Душа обречённо слетела
К ногам моего божества.

 

Моё глупое сердце и в тридцать
Удивляет меня и смешит.
Умудрилось опять вот влюбиться
И к желанной ночами спешит.

Эти длинные зимние ночи.
Как вы коротки, как быстры.
Моё сердце, спешащее очень,
По пути разбросает костры,

Осветит бледно-розовым светом
Уходящий в туманы простор.
И мелькнёт в далеке силуэтом
Та желанная, словно в укор.

Моё глупое сердце рванётся:
-О, желанная! Стой, погоди.
Но к утру, обессилив, вернётся,
Не найдя никого впереди.

Будет долго взволнованно биться,
Вспоминая немой силуэт...
И опять во мне тихо родится
Неизвестный,печальный поэт.

Декабрь-март 1991 г.

 

 

Встреча уже близка.
Будем ли рады мы ей?
Или теперь с высока
Бросишь презренно:"Плебей"?

Нечего душу томить.
Только при встрече ответ
Может судьбу разрешить -
"Да" или твёрдое "Нет".

Всё же никак не унять
Сердца безумного стук.
Сможем ли снова понять
Прошлого времени звук?

Было бы лучше, поверь,
Встречу совсем отменить.
Поздно...
Открылася дверь...
Некого в этом винить.

 

Ну вот и всё. Перрон пустеет,
Уходит в даль стальное полотно.
И одиночеством холодным веет
В ночного поезда окно.

Прщайте все, кто здесь остался,
С кем я делил и радость, и беду.
Меня уж нет, ведь я умчался
Искать свою счастливую звезду.

Она и здесь уже мерцала,
Вселяя в душу трепетную страсть.
Но вдруг погасла и пропала.
Ах, право, что же за напасть?

Друзья мои, вы уж простите
Мне эту лёгкую печаль.
Прошу, почаще мне пишите,
Ведь расставаться с вами очень жаль.

Пусть вам сопутствует удача
И пусть сбываются мечты.
Живите так, чтоб радуясь и плача,
Вы были б внутренне чисты.

Чтоб, не взирая на потери,
Вы вновь искали и нашли.
Чтоб были настежь ваши двери
Лишь для людей возвышенной души.

Итак, позвольте на прощанье
Вас крепко, крепко всех обнять.
Пусть это слово - до свиданья -
Поможет в будущем нам свидется опять.

Пускай в дождях проходит лето...
Пускай в дождях проходит лето
И нет желанного тепла,
Земля живёт, в леса одета,
Как сотни лет до этого жила.

Вот так и я, сроднясь с землёю,
Пойду по миру в бурях и дождях...
Твоей любви я, может быть, не стою,
Но жизнь ведь не кончается на днях.

Изменится когда-нибудь погода.
И мы, возможно, тоже, вместе с ней.
И потому любви твоей ухода
Я не замечу в свете новых дней.

     дождливое лето 1984-го --- засушливое лето 2010-го.


Растревожила душу обычная дата,
Что записана мелко на блокнотном листе.
И я с острою болью ощутил вновь утрату,
Что была незаметней в повседневной
                      земной суете.

Ты наверно сегодня весела и счастлИва.
Поздравляют тебя и родные, и гости.
Я ж сижу одиноко, мечтая ревниво
На бумагу плеснуть хоть бы капельку злости.

Ни о чём не жалею, не виню никого.
Ещё сколько утрачу и сколько найду.
Утешаю себя - это всё ничего,
Всё пройдёт, пересилю и эту беду.

Всей душою, всем сердцем горячим
Я желаю тебе быть любимой, любить.
Но прошу, заклинаю - не поддайся
                    любови незрячей.
Находи в себе силы вечно гордою быть.


              18 апреля 1985 г.

Тебе, Зоюшка Когда-то я был поэтом.
Неплохо писал о любви.
Теперь вспоминаю об этом
Лишь изредка - се ля ви. 

Ей богу, обидно и стыдно,
Что рядом с любимой женой
Три года уже не видно
Той, самой единственной и родной.

Куда она вдруг пропала?
Иль ревность её извела?..
Иль строгою дамою стала?..
К другому мужчине ушла?..

К жене ревновать, поверьте,
Уж это совсем смешно.
Да, правда,
       люблю я жену до смерти.
И буду ей верен. Но...

Её я ведь тоже когда-то
Безумно и страстно любил.
Неуж-то теперь безвовратно
Иссяк, испарился мой пыл?

А я-то надеялся, ушлый,
С обеими есть и спать.
И что тут такого - Пушкин
Вот так же умел совмещать.

И всё ж не теряю надежды
Обратно её обрести.
Злорадствуют пусть невежды -
Готов все насмешки снести.

И даже, скажу по секрету,
Жена будет рада ей.
Ведь женщину милую эту
Зовут не иначе, как... Эй!

Да вот она - добрая Муза!
Рукою моею ведёт.
Я рад тебе, светлая Муза.
Душа, вновь ликуя, поёт.

Поёт о жене, о дочке.
О скорой встрече поёт.
О прошлых и будущих ночках
Без сна
        до утра
                напролёт.

          С днём рождения, дорогая!
                7 декабря 1994 г.

Дорогая моя бармЭнша...

Дорогая моя бармЭнша!
Что ж ты ключик мне не даёшь?
Я клиент твой - ни больше, ни меньше.
А ты семь рубликов с меня дерёшь.

Я сто пятьдесят у тебя прИнял? ПрИнял.
И пивко сверху в догон.
Сотенную честно из карману вынул? Вынул.
А ты семь рубликов с меня в урон.

Не подумай, что я жлоб окаянный.
Мне на семь рубликов наплевать.
Но ведь я КЛИЕНТ твой! И при том - постоянный.
Так ДОЛЖНА ж ты меня уважать.

А ты смотришь на меня глазьмями,
Будто видишь меня впервОй.
Эх, бармЭнша, подавись ты семью рублями,
Только дверь мне скорей открой.

Ну, погОдь, я с тобой разберуся.
Вот лишь лишнего отолью.
Эх! Хорошо то как, Маруся!
Спас пузырь я и честь мужскую свою.

Так и быть, не буду скандалить.
Я ведь не вредный совсем мужик.
НАЛИВАЙ! Буду ДАЛЬШЕ лучше сандалить.
К этой стойке я ТАК привык.


         23 мая 2011 г.

Зачем дразнить воображенье...

Зачем дразнить воображенье,
Украдкой глядючи на Вас?
И млеть от каждого движенья
И Ваших рук, и Ваших глаз.

Зачем под маской равнодушья
Скрывать волнение души?
Зачем под властью малодушья
Воспламенённый взор тушить?

Не лучше ль словом откровенным
Поведать Вам, как я влюблён!
И сим признанием мгновенным
Отдать себя навек в полОн.

Владейте мною, коль хотите.
А если нет - одна стезя...
Вы за любовь меня простите,
Но без неё ведь жить нельзя.

г.Сарапул июль 1985 г.

Зое К

Ты для меня ещё загадка,
Ещё непОзнанная страсть.
Ещё мечтаю лишь украдкой
В твои объятия попасть.

Ещё я властен над собою.
И не дрожит ещё рука
Когда, прощаясь вновь с тобою,
Я говорю тебе: "Пока".

Но голос твой,твоя улыбка
Уже желанны для меня..
Мечта моя, хотя и зыбка,
Но тихо радует, маня...

          март 1991 г.

Мы живём лишь только раз...

Мы живём лишь только раз.
Это знает каждый.
Каждый миг и каждый час
Мы живём однажды.

Лишь однажды мы решим
Так или иначе.
Лишь однажды поспешим,
А потом век плачем.

Нету времени назад
Ни пути, ни хода.
Почему же все спешат,
Хоть не знают брода?

Почему спешат обидеть?
Почему спешат простить?
Навсегда возненавидеть.
Мимо слуха пропустить.

Почему не ценят дружбу?
Словно это шелуха.
Почему страстям ненужным
Отдаются без греха?

Почему, в конце концов,
Мы даём себе поблажки?
Жить ведь нам не сто веков.
Мы ведь смертные, бедняжки.

Это стоит нам учесть.
Жить и сердцем, и умом.
И беречь любовь и честь,
Твёрдым в деле быть любом.

А потом настанет час -
Оглянёмся в прошлое седыми.
Что же? Жизнь нам удалось?
Или тает, словно в горьком дыме?

Помни,
     помни,
          помни каждый час -
Мы живём на свете
                 только раз.

             1982-2011

Монолог в трамвае в горбачёвские времена

На днях, в полупустом трамвае,
Подсел к мужчине, уж в годах.
"Вечёрку" он листал, зевая.
Вдруг как-то встрепенулся, оживая,
Ко мне чуть повернулся, - Ах!

Проклятье! Вновь в газете
Чернят стиль руководства Ильича.
Как будто легче стало жить на свете
С приходом к власти Горбача.

Такими наглыми все стали.
Газет хоть вовсе не читай.
Да был бы жив товарищ Сталин...
Он этим, нашим, не чета!

Смотри, какую взяли моду.
Всех опорочили вконец.
Таких писак бы в морду, в морду!
Для них моток колючей провлоки -
          достойнейший венец.

Кричат о том, о сём.
          Что плохо жили.
Что мало было им свобод.
Что им вытягивали жилы.
Не проявляли к ним забот.

Да бросьте вы, писаки.
Коль говорить на чистоту -
Махать руками после драки
Умеет каждый, ясно и коту.

По крайней мере, я был сытым
При том же нашем Ильиче.
И не ходил, как щас, немытым.
И водку брал не за червонец.
                       И вобще

Всё говорят, что это Брежнев
Довёл страну до нищеты.
Да я же помню, что талонов прежде
В помине не было. А ты

Свободу слова и печати
Суёшь мне вместо колбасы.
Да мне уже вот так вот хватит
Свободы этой. Словно псы

Все перегрызлись на Кавказе.
И в Фергане друг друга бьют.
Вот Сталин допустил бы разве
Того, что щас в Прибалтике "поют"?!

Он живо бы навёл порядок.
Кого - в тюрьму, кого - в расход!
Глядишь - и стал бы гладок
Любой зарвавшийся народ.

Я так считаю - без узды
Народ есть просто стадо.
Коль взял правления бразды,
Так уж и править с толком надо!


Он с силой смял газету,
Тряхнув победно кулаком.
- Да-а, жаль, что Сталина щас нету, -
Вздохнул уныло и потом

Уткнулся носом в воротник
Роскошной котиковой шубы.
И как-то сразу весь он сник,
Лишь мелко вздрагивали губы.

Я спорить с ним не стал.
Что толку. Ясная картина.
Лишь, негодуя, с места встал
И, не сдержавшись, вымолвил -
                      СКОТИНА !

         (лексика монолога по возможности приближена к оригиналу)

              ноябрь 1989-го.

Ровесник

            Было написано к 40-летию Победы.

Ровесник мой из сорок пятого
В чужой земле, в чужом краю,
Разил огнём врага проклятого
В кровавом, праведном бою.

Он был ничем не примечателен,
Простой советский паренёк.
Ну разве что слегка мечтателен,
Чуть-чуть поэт, но от тщеславия далёк.

В семнадцать лет он знал уже отчётливо,
Что грянет скоро новая война.
И скурпулёзно, тщательно, заботливо
Себя готовил к ней. И вот пришла она.

Пришла, чтоб грязною своей рукою
Сломить советский наш народ.
И кровь текла. Текла рекою
В тот страшный сорок первый год.

Лихой германский генерал,
Занявший пол Европы без труда,
Тогда ещё не ведал и не знал,
Что значит брать России города.

Сама земля огнём пылала
Под марширующим германским сапогом.
И вся страна всё выше поднимала
Отмщенья меч над яростным врагом.

И в той жестокой, страшной круговерти,
Простой советский паренёк,
Не думая о славе и о смерти,
На амбразуру ДОТа грудью лёг.

А немец всё ещё в надежде
Взирал на Волгу, на Москву, на Ленинград.
Но сам он был уже не тот, что прежде,
Всё чаще он поглядывал назад.

Всё чаще, вольно иль невольно,
Он руки к верху поднимал.
И ничего не мог поделать
Лихой германский генерал.

Как зверь гонимый, огрызаясь,
Враг начал всё же отступать.
И, пыль дорог под небеса взметая,
Пошла вперёд родная рать.

И гнал врага пехотный батальон,
В котором службу нёс исправно,
Простой парнишка грозных тех времён,
Что награждён был орденом недавно.

И вот Москва уж салютует
Очищенной от нечисти стране.
Но враг ещё по-прежнему лютует
И рано ставить точку на войне.

Варшаву, Краков, Прагу и Белград
И сотни, сотни сёл и городов
Освободит с боями наш солдат,
Покуда не дойдёт до логова врагов.

Ровесник мой из сорок пятого,
Ты с честью выполнил свой долг!
И разгромив врага проклятого,
В своё бессмертие вошёл.

Позволь же мне от имени народа,
От имени всех сверстников моих
Сказать тебе, что Родины свобода
В руках надёжных и стальных.

                 Май 1985-го.

Баллада о... Из неоконченного

Баллада о том, как мучительная ревность довела славного рыцаря до полного истощения нервной системы и чуть не лишила его разума, что равнозначно буйному помешательству со всеми вытекающими отсюда последствиями.

Моя королева меня не ждала
И жизнь куртизанки бесстыдно вела.

Об этом поведал мне маленький шут -
Моей королевы любимец и плут.

Он, видно, хотел мне, как раб, услужить,
Но если б смолчал, то остался бы жить.

Я в гневе копьём его нАпрочь пронзил,
Коня повернул и помчал, что есть сил.

Когда в третий раз народилась луна,
Пришлось мне оставить свои стремена.

Слезящимся глазом смотрел мне во след
Поверженный конь мой - свидетель побед.

Прости же, дружище, что ты не в бою
К земле приклонил могучую шею свою.

А к следущей ночи у самой реки
Меня подобрали мои рыбаки.

Но лишь у костра пригубил я вино,
Как тут же велел приготовить челнок.

И вот уж до замка рукою подать.
Что там суждено мне сейчас увидать?

А мозг воспалённый в ночи рисовал
Нагие колени и бёдер овал;

И, в жадном бесстыдстве, сплетение тел...
О, друг - рогоносец! Таков твой удел...

Я тайной тропою в свой замок проник.
К окну, словно вор недостойный, приник.

Но что это - явь или бред?!
Моей королевы здесь, кажется, нет.

Двенадцать вассалов пируют и пьют
И в грудь себя кубками яростно бьют.

А слуги несут и несут им вино.
Рекою безбрежною льётся оно.

Но вот наконец открывается дверь...
О, друг мой! В дальнейшее лучше не верь.

Стоит на пороге... она - не она?
Под чёрной накидкой почти не видна.

Вассалы застыли. Дрожит чуть свеча.
Накидка скользит и спадает с плеча.

Невольно я вскрикнул, подавшись вперёд.
Моя королева! - Но сущий урод!

Нагая старуха под семьдесят лет
Стоит, улыбаясь вассалам в ответ.

Лицо всё в морщинах, седые власЫ
Ничего не осталось от прежней красЫ.

И дряблою кожей старуха трясёт,
Рукой непослушною кубок несёт.

На грани безумства слежу я за ней.
Вдруг шамкают губы, что неба синей:

"Налейте вина мне, налейте шкарей".
Слуга торопливо бежит от дверей.

Но в страхе роняет вдруг на пол графин.
Так это же стряпчий мой, северный финн.

Он с ужасом смотрит на кубок пустой.
Старуха вновь шамкает:"Ну же, постой!"

Костлявыми пальцами левой руки
Хватает за горло... Трещат позвонки...

В предсмертных конвульсиях финн задрожал.
Я бросился прочь и бежал, и бежал...

Но вот, обессилив, упал на меже
И что было дальше, не помню уже.

Когда я очнулся, в разгаре был день.
Истерзанный весь, как волками олень,

Я был бесконечно бессилен и слаб.
И, знаю, будь рядом любой эскулап,

Он руки мои бы сложил на груди.
Но, друг мой, то было ещё в переди.

Ещё предстояло мне, друг, пережить
Такое, о чём и стихов не сложить.

Но я постараюсь и в следущий раз
Закончу свой страшный правдивый рассказ.

                    август 1990 - май 2011

Из цикла Монгольская кровь

Время не властно над нами,
Если в лихой кутерме
Веет монгольское знамя
На сыромятном ремне.

Кони тревожно гарцуют,
Темник привстал в стременах.
Яркие звёзды танцуют
В его раскосых глазах.

И над ковыльною степью
Громкий разносится вой.
Длинной, извилистой цепью
Мы устремляемся в бой.

К гривам опущены пики.
Стонет земля от копыт.
Слышатся грозные крики.
Кровь, леденея, кипит.

Этой пьянящей атакой
В вечность мы делаем шаг.
Может погибну... Однако
Веет монгольский наш флаг.

Из цикла Ностальгия Я научился ждать, родная...

Я научился ждать, родная,
Да только, видно, на беду.
И чашу одиночества сполна я
Испил с годами, как в бреду.

Я научился жить, родная,
С самим собой почти в ладу.
И в чём-то проиграв, уж не стенаю,
А вновь и вновь ва-банк иду.

Я научился уж, родная,
Вновь воскрешать свою звезду.
И ничего о ней не зная,
Всё ж от судьбы чего-то жду.

Я научился быть, родная,
Немым цветком в твоём саду.
Ты невзначай сорви меня, родная,
К твоим ногам я молча опаду.

Из цикла Монгольская кровь

Эпиграф:
Я потомок хана Мамая,
Подо мною гарцует конь.
Сколько душ загубил, не знаю
Азиатский в груди огонь...
         
           Песенка шестидесятых годов.

 Я рождён был в походной кибитке,
На верблюжьей, колючей кошме.
И поэтому, видно, в избытке
Вольной волей дышалось мне.

Ничего, что отец мой не был
С чингизидами в близком родстве.
Да поможет Великое Небо
Джихангиром мне стать на земле.

Своего я коня оседлаю,
Под знамёна сведу все полки.
Огласится вся степь диким лаем
И окрасятся кровью клинки.

И не будет ни капли пощады
Тем, кто встанет у нас на пути.
Одалею все в мире преграды,
Чтоб к Последнему морю дойти.

Стану грозным властителем мира,
Покорив все народы земли.
И поэты восславят кумира
И за счастье почтут, чтоб в пыли,

У копыт моего аргамака,
Лёжа ниц, целовать его след...
Но когда ж это будет, однако?
Через сколько немыслимых лет?

А пока - я пастух безлошадный
И хозяин моим же кнутом
Хлещет спину мою беспощадно.
О, глупец!
Он не знает, что будет потом.

Из цикла Ностальгия Как глупо с моей стороны...

 Как глупо с моей стороны
Писать эти письма опять.
Но все мы, признаться, вольны
Себя бесконечно прощать.

Прощу себя так же и я
За слабость к ненужным словам.
Бездарно на свете живя,
Я верность храню лишь к стихам.

Они - моя радость и боль,
Они мне - отрада в ночи,
Они лишь связуют с тобой
Сквозь годы в мерцанье свечи.

И пусть никогда не прочтёшь
Ни строчки из писем моих,
Себе говорю я,- Ну, что ж,
Живи, мой нечитаный стих.

Звучи, в ожидании тех,
Кому твой печальный сюжет
Вдруг станет предметом утех
В сране неудач,
                 неурядиц
                          и бед.

Из цикла Ностальгия Роковая встреча

 Встреча уже близка.
Будем ли рады мы ей?
Или теперь с высока
Бросишь презренно:"Плебей"?

Нечего душу томить.
Только при встрече ответ
Может судьбу разрешить -
"Да" или твёрдое "Нет".

Всё же никак не унять
Сердца безумного стук.
Сможем ли снова понять
Прошлого времени звук?

Было бы лучше, поверь,
Встречу совсем отменить.
Поздно...
Открылася дверь...
Некого в этом винить

Второе письмо к Юле И

Девушке с красивой фамилией Иволга

 С недавних пор мне Ваше имя
Уж слишком часто ранит слух.
Друзья стараются. Бог с ними.
Но я, к несчастию, не глух.

И сам не знаю, что за дело?
Друзьям всё мнится сватовство.
Уж мне порядком надоело
Их в этом деле удальство.

По их речам, увы, выходит,
Что Вы - сам ангел во плоти.
Такое часто происходит,
Когда стараются найти

Подругу жизни для мужчины.
Но, к счастью, ангельские лики
Воплащены всегда в картины
И хоть прекрасны, но безлики.

Среди живущих есть немало
Натур с мятущейся душой.
Хоть в них от ангелов так мало,
Они имеют плюс большой

За счёт земной и грешной сути,
Что жизнь - не райская стезя.
Не лёгок и не прям бывает путь их.
Но кто сказал, что их любить нельзя?

И Вы, конечно же, я знаю
Совсем не ангел во плоти.
Вы, как и все, совсем земная.
И дай Вам Бог счастливого пути.

На войне - как на войне... о Героях и не только На войне - как на войне.
Страшно всем, увы, порой.
А в плену - страшней вдвойне -
Нет винтовки под рукой.

На войне - как на войне.
Хоть ты стар, хоть молодой.
А в плену - старей вдвойне -
Бит, унижен и не свой.

На войне - как на войне.
Если ранят - доктор есть.
А в плену - ранение вдвойне
Тяжелее перенЕсть.

На войне - как на войне.
Коль прикажут - бей, коли.
А в плену - приказ вдвойне
Гнёт до матушки земли.

На войне - как на войне.
Бах!.. и ждите похоронку.
А в плену - убьют вдвойне.
И фашисты, и свои в догонку.

На войне - как на войне.
Подноси патроны, им тут рады.
А в плену - трудней вдвойне
Для фашистов подносить снаряды.

На войне- как на войне...
А ты просто выжил.
И что был в плену - молчишь вдвойне,
Чтоб чего не вышло.                         

                  май 2011 г.

Письмо к Юле И

И вновь печалью вечер...    И вновь печалью вечер
   Наполнен до краёв.
   Тебя уж больше я не встречу,
   Моя ушедшая любовь.

   Но не казни себя напрасно.
   Твоя ли только в том вина,
   Что угасает блёклой краской
   Заря любви,
           печалью нежною полна.

   Теперь я понял - ты любила.
   Любила страстно, горячо.
   Твоей любви б навек хватило,
   Подставь я вовремя плечо.

   Но я, победой лёгкой окрылённый,
   Тебя не понял, не постиг.
   И каждый миг в тебя влюблённый,
   Я не любил тебя - прости.

                          май 1982 г.

Печальный вечер, шум листвы...

   Печальный вечер, шум листвы,
   Сиянье неба голубого.
   Другой тропой, с другим идёте Вы.
   И уж не я касаюсь волоса витого.

   Идёте Вы, быть может, так же,
   Как некогда со мною шли -
   Легко, уверенно и чуть печально даже,
   Как некогда со мною шли.

   Я вижу - Ваши руки, обжигаясь,
   Ложатся нА плечи ему.
   Я помню - Ваши руки, не касаясь,
   Тепло души дарили сердцу моему.

   Ну, что ж, мне остаётся вечер,
   Сиянье неба голубого,
   И шум листвы, и ветер,
   И жизнь...
       Но жизнь без волоса витого.

                            Лето 1979 г.

О, ночь, моя подруга...    О, ночь, моя подруга.
   Ты за окном таишься зря.
   Войди, ступая мягко и упруго,
   Заполни
           всё пространство
                           замкнутого круга
   Души моей и моего жилья.

   Хочу в тебе я раствориться,
   Осесть песчинками на дне,
   Чтоб не страдать, не веселиться,
   Чтоб навсегда без сна забыться,
   Не думать о грядущем ярком дне.

   Забыть хочу былое время.
   Зачем,зачем во мне оно живет?!
   Мучительное, тягостное бремя
   Пусть не бросает снова семя
   В ту почву, где душа вот-вот
   Все нити связей оборвёт.

   Душа...
      Да кто же выдумал тебя,
   Чтоб так вот жить, бессмысленно страдая?!
   Безумство - вот моя стезя!
   По ней пойду я, спотыкаясь и скользя,
   Над прошлым радостно рыдая.

                         август 1983 г.

Из цикла Ностальгия Отпусти, ты меня, дорогая...

   Отпусти, ты меня, дорогая.
   Ну зачем тебе верность моя?
   Может, женщина вовсе другая
   Оживит мою душу и я

   Позабуду печальные вехи,
   Одиночество выгоню прочь.
   И родит она мне на утеху
   Двух сынов и красавицу дочь.

   Будет радость моя неуёмна.
   И наполнится смыслом мой быт.
   Перестану вздыхать кисло-томно
   И твой образ сумею забыть.

   Отпусти же меня, дорогая.
   Уж любви от тебя не прошу.
   Пусть владеет мной вовсе другая...
   Но в слова эти смысл влагая,
   Против истины снова грешу.

                     декабрь 1989 г.

Мы жили на разных планетах...

   Мы жили на разных планетах,
   Мы видели разные сны,
   На разных летали кометах
   И общей не знали весны.

   И не было большего счастья,
   И не было большей беды,
   С тобой мимолётно встречаться
   На краешке сонной звезды.

   Я молча тобой любовался.
   Ты молча глядела в ответ.
   Меж нами всегда оставался
   Тугой, неподатливый свет.

   Мы в разных брели измереньях,
   Не в силах сойтись хоть на миг.
   Бесплодные наши стремленья
   Всегда приводили в тупик.

   И вновь ты взлетала кометой
   С поверхности сонной звезды,
   Чтоб снова
              когда-нибудь,
                           где-то
   Твои отыскал я следы.
  
                      июнь 1988 г.